Особенности экономического цикла в США (2019–2020 гг.) 2ч.
Продолжение статьи с анализом особенностей современного американского экономического цикла от главного научного сотрудника Института США и Канады РАН - Васильева Владимира Сергеевича.
При анализе этих данных следует иметь в виду, что среднегодовые темпы роста реального ВВП экономики США в период с 2010 по 2018 г. составил 2,3%13. Таким образом, если американская экономика начиная с 2020 г. будет расти темпами ниже 2,3%, то она будет развиваться темпами ниже тренда 2010–2018 гг., а это обстоятельство само по себе создаёт постоянную опасность «сползания» в рецессию.
В докладе МВФ подчёркивается, что общим трендом развития глобальной экономики на ближайшие два года является общее замедление темпов её роста, в том числе и в развитых с экономической точки зрения странах; в частности, в этих странах в 2019 г. темпы реального роста ВВП предположительно сократятся до 2,0%, а в 2020 г. – до 1,7% по сравнению с 2,3% его роста в экономиках развитых стран в 2018 г.14 Это сокращение темпов экономического развития развитых стран, по мнению аналитиков МВФ, ещё больше усилит действие факторов неопределённости и увеличит число рисков, главным образом связанных с финансовой нестабильностью, что может в конечном счёте негативно сказаться и на экономическом развитии экономики США.
Доклад Всемирного банка относительно перспектив глобального экономического развития выдержан в наиболее пессимистических тонах; основную угрозу для мировой экономики его авторы усматривают в том, что среди развитых стран всё больше расходятся траектории экономического роста, при которых как страны еврозоны, так и экономика Японии начинают всё больше отставать от темпов роста экономики США. В частности, в 2018 г. разрыв в темпах роста реального ВВП между США и странами еврозоны составил 1,0% (2,9% – 1,9%), а между США и Японией – 2,1% (! – авт.) [2,9% – 0,8%]; в дальнейшем он также будет сохраняться, поскольку в экономиках США, стран еврозоны и Японии будут синхронно снижаться темпы экономического роста15. Применительно к экономике США снижение темпов экономического роста аналитики ВБ связывают с падением и почти полным исчезновением стимулирующих эффектов как монетарной, так и фискальной политики; кроме того, «более высокие таможенные тарифы, по всей видимости, явятся дополнительной нагрузкой на экономику, что приведёт к сокращению и экспорта, и инвестиций»16.
И наконец, в докладе ОЭСР большое значение придаётся тому фактору, что к началу 2019 г. уверенность делового сектора и рядовых потребителей суммарно всех стран ОЭСР практически сошла на нет по сравнению с пиком в 2017 г., при этом рядовые потребители смотрят в будущее с большим пессимизмом, нежели представители деловых кругов стран ОЭСР17.
Среди прогностических оценок зарубежных частных исследовательских организаций следует выделить прогнозы Кильского института мировой экономики (Германия) – одного из ведущих мировых аналитических центров, специализирующихся на проблемах глобальной экономики. Согласно оценкам аналитиков института, в США будет наблюдаться заметное снижение темпов экономического роста, которое в целом не будет сопровождаться ростом инфляции и безработицы; скорее даже наоборот – замедление темпов роста будет происходить параллельно со снижением инфляции и безработицы. Однако основным фактором снижения явится резкое увеличение дефицита федерального бюджета, который превысит отметку в 4,0% ВВП. Прогнозы Кильского института мировой экономики суммированы в таблице 5.
При анализе этих данных следует иметь в виду, что среднегодовые темпы роста реального ВВП экономики США в период с 2010 по 2018 г. составил 2,3%13. Таким образом, если американская экономика начиная с 2020 г. будет расти темпами ниже 2,3%, то она будет развиваться темпами ниже тренда 2010–2018 гг., а это обстоятельство само по себе создаёт постоянную опасность «сползания» в рецессию.
В докладе МВФ подчёркивается, что общим трендом развития глобальной экономики на ближайшие два года является общее замедление темпов её роста, в том числе и в развитых с экономической точки зрения странах; в частности, в этих странах в 2019 г. темпы реального роста ВВП предположительно сократятся до 2,0%, а в 2020 г. – до 1,7% по сравнению с 2,3% его роста в экономиках развитых стран в 2018 г.14 Это сокращение темпов экономического развития развитых стран, по мнению аналитиков МВФ, ещё больше усилит действие факторов неопределённости и увеличит число рисков, главным образом связанных с финансовой нестабильностью, что может в конечном счёте негативно сказаться и на экономическом развитии экономики США.
Доклад Всемирного банка относительно перспектив глобального экономического развития выдержан в наиболее пессимистических тонах; основную угрозу для мировой экономики его авторы усматривают в том, что среди развитых стран всё больше расходятся траектории экономического роста, при которых как страны еврозоны, так и экономика Японии начинают всё больше отставать от темпов роста экономики США. В частности, в 2018 г. разрыв в темпах роста реального ВВП между США и странами еврозоны составил 1,0% (2,9% – 1,9%), а между США и Японией – 2,1% (! – авт.) [2,9% – 0,8%]; в дальнейшем он также будет сохраняться, поскольку в экономиках США, стран еврозоны и Японии будут синхронно снижаться темпы экономического роста15. Применительно к экономике США снижение темпов экономического роста аналитики ВБ связывают с падением и почти полным исчезновением стимулирующих эффектов как монетарной, так и фискальной политики; кроме того, «более высокие таможенные тарифы, по всей видимости, явятся дополнительной нагрузкой на экономику, что приведёт к сокращению и экспорта, и инвестиций»16.
И наконец, в докладе ОЭСР большое значение придаётся тому фактору, что к началу 2019 г. уверенность делового сектора и рядовых потребителей суммарно всех стран ОЭСР практически сошла на нет по сравнению с пиком в 2017 г., при этом рядовые потребители смотрят в будущее с большим пессимизмом, нежели представители деловых кругов стран ОЭСР17.
Среди прогностических оценок зарубежных частных исследовательских организаций следует выделить прогнозы Кильского института мировой экономики (Германия) – одного из ведущих мировых аналитических центров, специализирующихся на проблемах глобальной экономики. Согласно оценкам аналитиков института, в США будет наблюдаться заметное снижение темпов экономического роста, которое в целом не будет сопровождаться ростом инфляции и безработицы; скорее даже наоборот – замедление темпов роста будет происходить параллельно со снижением инфляции и безработицы. Однако основным фактором снижения явится резкое увеличение дефицита федерального бюджета, который превысит отметку в 4,0% ВВП. Прогнозы Кильского института мировой экономики суммированы в таблице 5.
При этом в докладе Кильского института мировой экономики особо выделен тот момент, что «на возможность более быстрого, чем ожидается, замедления темпов экономического роста указывает ярко выраженное сужение разницы между процентными ставками по государственным облигациям со сроками погашения в течение одного и десяти лет, которое в феврале с.г. составило всего 10 базовых пунктов, поскольку по опыту прошлых экономических спадов инверсия кривой доходности обычно является самым верным признаком приближающейся рецессии»18.
Надутый «рыночный пузырь» – дамоклов меч над экономикой США
Важнейшей особенностью двух экономических спадов XXI века в американской экономике – в начале века и в 2007–2009 гг. – явились лопнувшие «рыночные пузыри», которые и выступили в роли основных «спусковых механизмов» рецессии 2001 г. и финансово-экономического кризиса конца первого десятилетия XXI века. В первом случае «рыночный пузырь» сформировался в секторе информационно-коммуникационных технологий (ИКТ), во втором случае – в секторе жилищно-коммунального хозяйства или жилищного строительства. «Рыночный», или спекулятивный «пузырь» формируется тогда, когда биржевые котировки начинают значительно превосходить истинную стоимость продукта, чему способствует прежде всего ажиотажный спрос на него. В какой-то момент производство данного вида продукции начинает значительно отставать от его спекулятивных расценок – в действие вступают обычные законы ценообразования, основанные на равновесной цене между спросом и предложение, и «пузырь лопается». При прочих равных условиях, чем выше отрыв спекулятивных цен от равновесных, тем в большей степени существует вероятность глубокого и затяжного экономического кризиса.
На графике 2 приводится конкретная динамика поведения «рыночных пузырей» в ходе последних двух экономических спадов, и современной состояние третьего по счету «пузыря», надутого ФРС в период 2010–2017 гг. (и в последующий 2018 год).
Пытаясь вывести экономику США из глубокого экономического кризиса, ФРС в конце 2008 г. понизило процентную ставку до отметки 0,0%–0,25%, на которой она сохранялась вплоть до конца 2016 г. За время дешевых, можно даже сказать – «бесплатных» кредитов, в экономику США хлынули огромные финансовые ресурсы для поддержания «бычьего» настроя фондовых рынков. Несмотря на повышение базовой ставки федеральных фондов в конце 2018 г. до уровня 2,25%–2,5%, «бычий» настрой сохранялся вплоть до осени 2018 года.
В результате резко выросли цены на активы (на графике измеряемые показателем нетто-активов американских домовладений, то есть показателем их доходности). В этой связи достаточно указать, что если до середины 2017 г. индекс Доу-Джонса стабильно удерживался на отметке примерно 18,0 тыс. пунктов, то к октябрю 2018 г. он вырос до исторически рекордного уровня в 26,0 тыс. пунктов, или на 40%, а к концу 2018 г. резко обвалился до отметки 22,5 тыс. пунктов. Аналогичная история имела место и с остальными ключевыми фондовыми индексами США; в частности, индекс «Стэндард энд Пурс 500» в конце 2017 г. достиг отметки 2,2 тыс. пунктов, затем в сентябре 2018 г. вышел на рекордный уровень в 3,0 тыс. пунктов (то есть также повысился за год почти на 40%), а затем в конце 2018 г. резко упал до отметки 2,4 тыс. пунктов19.
Можно сделать вывод, что начался процесс «плавного сдутия» третьего по счёту за XXI век «рыночного пузыря», получившего название «рыночный пузырь ФРС». Как указал в этой связи американский биржевой аналитик Т. Ривелла, «в ходе нынешней фазы подъёма разрыв между ценами на активы и ВВП оказался необычайно большим, что напрямую связано с политикой ФРС по предоставлению дешевых кредитов. Вместо того, чтобы позволить ценам на активы найти свою естественную точку рыночного равновесия, ФРС прибегла к использованию экстремального монетарного «стимула» для формирования «бычьего» рынка на рискованные активы. Искусственно заниженные цены подняли биржевые котировки до фантастически высоких уровней, что должно было вселить в население веру в могущество банкиров ФРС»20.
В результате резко выросли цены на активы (на графике измеряемые показателем нетто-активов американских домовладений, то есть показателем их доходности). В этой связи достаточно указать, что если до середины 2017 г. индекс Доу-Джонса стабильно удерживался на отметке примерно 18,0 тыс. пунктов, то к октябрю 2018 г. он вырос до исторически рекордного уровня в 26,0 тыс. пунктов, или на 40%, а к концу 2018 г. резко обвалился до отметки 22,5 тыс. пунктов. Аналогичная история имела место и с остальными ключевыми фондовыми индексами США; в частности, индекс «Стэндард энд Пурс 500» в конце 2017 г. достиг отметки 2,2 тыс. пунктов, затем в сентябре 2018 г. вышел на рекордный уровень в 3,0 тыс. пунктов (то есть также повысился за год почти на 40%), а затем в конце 2018 г. резко упал до отметки 2,4 тыс. пунктов19.
Можно сделать вывод, что начался процесс «плавного сдутия» третьего по счёту за XXI век «рыночного пузыря», получившего название «рыночный пузырь ФРС». Как указал в этой связи американский биржевой аналитик Т. Ривелла, «в ходе нынешней фазы подъёма разрыв между ценами на активы и ВВП оказался необычайно большим, что напрямую связано с политикой ФРС по предоставлению дешевых кредитов. Вместо того, чтобы позволить ценам на активы найти свою естественную точку рыночного равновесия, ФРС прибегла к использованию экстремального монетарного «стимула» для формирования «бычьего» рынка на рискованные активы. Искусственно заниженные цены подняли биржевые котировки до фантастически высоких уровней, что должно было вселить в население веру в могущество банкиров ФРС»20.
Проциклическая направленность фискальной политики администрации Д. Трампа
Периодические возникающие кризисы и рецессии в экономике США объективно вынудили американские администрации в 1990-е и в первое десятилетие XXI века к проведению антициклической фискальной политики. Смысл этой политики состоял в том, что по мере выхода экономики на траекторию устойчивого роста фискальные стимулы постепенно отходили «на второй план», оставляя за высшим политическим руководством страны возможности для манёвра бюджетными ресурсами в случае заметного ухудшения экономической конъюнктуры.
Пришедшая к руководству в январе 2017 г. республиканская администрация Д. Трампа фактически стала проводить проциклическую фискальную политику, пытаясь ещё больше ускорить темпы экономического развития США, не считаясь с ресурсами и возможностями федерального бюджета. Самым ярким проявлением процикличности фискальной политики администрации Д. Трампа стало резкое увеличение военных расходов и проведение масштабной налоговой реформы в конце 2017 г. В частности, прямые военные расходы были увеличены с примерно 600 мрлд долл., которые они в среднем составляли в 2014–2017 фин. гг., до порядка 700 млрд долл. в 2019–2020 фин. гг., то есть примерно на 100 млрд долларов21.
В итоге к возможному концу нынешней фазы подъёма администрация Д. Трампа пришла с абсолютно иммобильным федеральным бюджетом, в котором бюджетные дефициты на 2019 и 2020 фин. гг. составят по меньшей мере 1,0 трлн долл., выплаты нетто-процентов по долгу федерального правительства достигнут в 2019 фин. г. 400 млрд долл., а сам долг федерального правительства – почти 22,8 трлн долл., или рекордных 107,0% ВВП22. В условиях ухудшающегося состояния всей системы федеральных финансов любые признаки надвигающейся рецессии вполне могут считаться финансовой катастрофой для США. И отнюдь не случайно в этой связи, что при администрации Д. Трампа наметилась тенденция к заметному снижения доли иностранных держателей долга федерального правительства, которая опустилась до отметки 39,5%, хотя ещё в 2012 фин. г. она составляла 48,5%, то есть почти половину федерального долга внешним его держателям как внутри страны, так и за её пределами23. Иными словами, администрация Д. Трампа пытается уменьшить возможное воздействие нестабильности на международных рынках государственных ценных бумаг и обеспечить тем самым большую защищённость системы федеральных финансов США от возможных паник и потрясений на мировых финансовых площадках.
Пришедшая к руководству в январе 2017 г. республиканская администрация Д. Трампа фактически стала проводить проциклическую фискальную политику, пытаясь ещё больше ускорить темпы экономического развития США, не считаясь с ресурсами и возможностями федерального бюджета. Самым ярким проявлением процикличности фискальной политики администрации Д. Трампа стало резкое увеличение военных расходов и проведение масштабной налоговой реформы в конце 2017 г. В частности, прямые военные расходы были увеличены с примерно 600 мрлд долл., которые они в среднем составляли в 2014–2017 фин. гг., до порядка 700 млрд долл. в 2019–2020 фин. гг., то есть примерно на 100 млрд долларов21.
В итоге к возможному концу нынешней фазы подъёма администрация Д. Трампа пришла с абсолютно иммобильным федеральным бюджетом, в котором бюджетные дефициты на 2019 и 2020 фин. гг. составят по меньшей мере 1,0 трлн долл., выплаты нетто-процентов по долгу федерального правительства достигнут в 2019 фин. г. 400 млрд долл., а сам долг федерального правительства – почти 22,8 трлн долл., или рекордных 107,0% ВВП22. В условиях ухудшающегося состояния всей системы федеральных финансов любые признаки надвигающейся рецессии вполне могут считаться финансовой катастрофой для США. И отнюдь не случайно в этой связи, что при администрации Д. Трампа наметилась тенденция к заметному снижения доли иностранных держателей долга федерального правительства, которая опустилась до отметки 39,5%, хотя ещё в 2012 фин. г. она составляла 48,5%, то есть почти половину федерального долга внешним его держателям как внутри страны, так и за её пределами23. Иными словами, администрация Д. Трампа пытается уменьшить возможное воздействие нестабильности на международных рынках государственных ценных бумаг и обеспечить тем самым большую защищённость системы федеральных финансов США от возможных паник и потрясений на мировых финансовых площадках.
Возможные политические последствия экономического спада в год президентских выборов 2020 г.
Хрестоматийной закономерностью исхода президентских выборов в США является ситуация, при которой, в случае если экономический спад совпадает с годом президентских выборов, возможны три результата выборов. Во-первых, если действующий президент переизбирается на второй срок, то он «гарантированно» проигрывает президентские выборов. Во-вторых, если политическая партия, стоящая во главе исполнительной ветви власти, выдвигает кандидатуру вице-президента, как правило по причине того, что действующий президент уже пробыл в Белом доме два срока подряд, то он также пополняет ряды политических неудачников президентской гонки. И, наконец, в-третьих, если политическая партия в ходе президентской кампании выдвигает какую-либо третью политическую фигуру, то есть не президента и не вице-президента, то политическая партия, стоящая во главе исполнительной ветви власти, также «железно» проигрывает президентские выборы.
В классическом виде эта закономерность проявилась в 1932 г., когда достаточно популярный в 1920-е годы президент-республиканец Г. Гувер «с треском» проиграл кандидату от Демократической партии Ф. Рузвельту; на тот момент осенью 1932 г. экономика США находилась «на дне» кризиса 1929–1933 гг. С тех пор эта закономерность уверенно проявила себя в 1960 г., в 1980 г., в 1992 г. и в 2008 г. Единственной вариацией является влияние глубины экономических потрясений: в годы острых кризисов разрыв между проигравшей и выигрывшей сторонами является внушительным, а в годы относительно неглубоких рецессий, как правило, разрывы между победителями и проигравшими политиками как по числу поданных голосов рядовых избирателей, так и по количеству выборщиков от штатов оказываются минимальными. Соответствующие данные по президентским выборам 1932 г., 1960 г., 1980 г., 1992 г. и 2008 г. суммированы в таблице 6.
В классическом виде эта закономерность проявилась в 1932 г., когда достаточно популярный в 1920-е годы президент-республиканец Г. Гувер «с треском» проиграл кандидату от Демократической партии Ф. Рузвельту; на тот момент осенью 1932 г. экономика США находилась «на дне» кризиса 1929–1933 гг. С тех пор эта закономерность уверенно проявила себя в 1960 г., в 1980 г., в 1992 г. и в 2008 г. Единственной вариацией является влияние глубины экономических потрясений: в годы острых кризисов разрыв между проигравшей и выигрывшей сторонами является внушительным, а в годы относительно неглубоких рецессий, как правило, разрывы между победителями и проигравшими политиками как по числу поданных голосов рядовых избирателей, так и по количеству выборщиков от штатов оказываются минимальными. Соответствующие данные по президентским выборам 1932 г., 1960 г., 1980 г., 1992 г. и 2008 г. суммированы в таблице 6.
Как указывает в этой связи политолог Д. Аткинс, «традиционно партия власти во время экономического спада имеет тенденцию (справедливо или несправедливо) навлекать на себя гнев и недовольство избирателей. Почти каждый аналитик, стремящийся спрогнозировать исход президентских выборов, и политология в целом должны в полной мере учитывать эти экономические эффекты в своих моделях прогнозирования»24.
Информагентство "Ледокол"
Информагентство "Ледокол"
Библиография
1. The National Bureau of Economic Research. U.S. Business Cycle. Expansions and Contractions //http://www.nber.org/cycles/cyclesmain.html; Amadeo K. U.S. GDP by Year Compared to Recessions and Events. The Strange Ups and Downs of the U.S. Economy Since 1929. The Balance, February 28, 2019//https://www.thebalance.com/us-gdp-by-year-3305543.
2. Federal Reserve Chairman Jerome Powell: The 60 Minutes interview. Jerome Powell tells Scott Pelley if the Fed will raise interest rates again gives his view on whether or not President Trump can fire him and outlines the current risks to the U.S. economy. Mar 10 2019 //https://www.cbsnews.com/news/jerome-powell-federal-reserve-chairman-60-minutes-interview-2019-03-10
3. Congressional Research Service. Introduction to U.S. Economy: The Business Cycle and Growth. IF10411, January 8, 2019, p. 1.
4. Ibid., p. 2.
5. Committee for a Responsible Federal Budget. An Overview of the President’s FY 2020 Budget. March 11, 2019 //http://www.crfb.org/blogs/overview-presidents-fy-2020-budget.
6. A Symposium of Views. Is the World Ready For the Next Downturn? The International Economy, summer 2018, p. 16.
7. Klebnikov S. All the Experts Who Say the U.S. Will Enter a Recession by 2020 – Just as Trump Seeks Re-Election. Money, December 13, 2018 //http://money.com/money/5479035/experts-recession-2020/
8. Page D. US 2019 outlook. 29 November 2018. AHA Investors Managers //https://www.axa-im.com/en/content/-/asset_publisher/alpeXKk1gk2N/content/2019-outlook-us-outlook-slow-to-catch-on/23818.
9. Federal Reserve Bank of Philadelphia. State Coincident Indexes //https://www.philadelphiafed.org/research-and-data/regional-economy/indexes/coincident/
10. Yglesias. M. Trump’s perhaps correct critique of the Federal Reserve, explained. Premature interest rate increases hurt workers and the economy. Vox, Dec. 19, 2018 //https://www.vox.com/2018/12/19/18146352/trump-federal-reserve-interest-rate.
11. International Monetary Fund. GDP based on PPP, share of world. Percent of World // https://www.imf.org/external/datamapper/PPPSH@WEO/OEMDC/ADVEC/WEOWORLD; Y Charts. US GDP as % of World GDP: 24.03% for 2017 // https://ycharts.com/indicators/us_gdp_as_a_percentage_of_world_gdp.
12. Рассчитано по: BEA. Gross Domestic Product. GDP & Personal Income. National Data. National Income and Product Accounts. Table 1.1.1. Percent Change from Preceding Period in Real Gross Domestic Product // https://apps.bea.gov/iTable/iTable.cfm?reqid=19&step=2#reqid=19&step=2&isuri=1&1921=survey.
13. IMF. World Economic Outlook. Update. January 2019. A Weakening Global Expansion. P. 4 //https://www.imf.org/en/Publications/WEO/Issues/2019/01/11/weo-update-january-2019.pdf.
14. A World Bank Group. Global Economic Prospects. Darkening Skies. January 2019. P. 4 //http://documents.worldbank.org/curated/en/307751546982400534/Global-Economic-Prospects-Darkening-Skies.pdf.
15. Ibid., p. 13.
16. OECD Interim Economic Outlook. Global Growth Weakening as Some Risks Materialise. 6 March 2019. Handout. P. 3 //http://www.oecd.org/eco/outlook/economic-outlook/
17. Kiel Institute for the World Economy. Economic Outlook. World Economy. Spring 2019. Finalized March 12, 2019. P. 4 //https://www.ifw-kiel.de/…/2019/KKB_51_2019-Q1_Welt_E…pdf.
19. Rivelle T. When Failing to Prepare is Preparing to Fail. TCW Insight, April 2018. P. 1 //https://www.tcw.com/en/Insights/Economics/04-12-18_Trading_Secrets.
20. A Budget for a Better America. Historical Tables. Fiscal Year 2020. Budget of U.S. Government. Wash.: U.S. GPO, 2019, p. 70.
21. Ibid., pp. 25, 58,132.
22. A Budget for a Better America. Analytical Perspectives. Fiscal Year 2020. Budget of U.S. Government. Wash.: U.S. GPO, 2019, p. 41.
23. Atkins D. How Will a Recession Affect the 2020 Election? Washington Monthly, December 8, 2018 // https://washingtonmonthly.com/2018/12/08/how-will-a-recession-affect-the-2020-election/
- 1256
