Одна ночь из жизни береговых чукчей

Старик Кагьек пристально вглядывался в горизонт. Сегодня была его очередь "нести вахту", як кажуть кляти москали. В обязанности вахтенного входило наблюдение за акваторией огромного залива, раскинувшего свои воды внизу, под скалами, и во все стороны, сколь хватало глаз. Интерес представляли рыбьи косяки, одиноко плывущие нерпы и лахтаки, атомные ледоколы и активисты из местной ячейки подмосковного клуба моржей. Старик крякнул и с трудом оторвал от лица грабли, сведенные ревматизмом и имеющие форму бинокля. Из-за пазухи кухлянки он извлек бутылку "корейской особой", и раскрыв пошире поросшую редкими волосками пасть, вылил столько, сколько мог не дышать. Община жила хорошо. Хорошо - это значит, что запасы "корейской особой" и "корня" рисовали картину благополучной зимовки, без угрозы голода. А ведь совсем недавно на собрании старейшин это был единственный вопрос на повестке дня. Хотя, если честно, это всегда был единственный вопрос и старейшины собирались лишь для того, чтобы его обсудить, в другие времена они поголовно валялись в отрубоне. Нынче вопрос решил удачливый охотник Гопанюк (чистокровный береговой чукча, между прочим). Ему опять повезло - на узенькой дорожке после недельного прозябания в засаде он таки встретил совершенно случайно вездеход коммерсанта Привозько. Это событие настолько взволновало Гопанюка, что он начал от полноты чувств салютовать Привозьке из карабина, но по неосторожности застрелил и Привозьку, и водителя, и группу сопровождавших их лиц - работников передвижного рентгенкабинета. Это нанесло сильный удар по психике Гопанюка, и он поверил в еще одного бога - четырнадцатого, по количеству вездеходов.

В поселке пришли к выводу, что с одной стороны, хитрый и вероломный Келе явно наводил карабин Гопанюка, потому что Гопанюк сказал, что стрелял в воздух, но с другой стороны верховный бог Еврагыргын, которого чтили все, даже такой безбожник, как местный шаман, обманул Келе и направил на Гопанюка не пустой, а полный очень нужным товаром вездеход, превратив тем самым бессмысленную бойню в акт высшего гуманизма - ведь от голодной смерти спасена целая община береговых чукчей !

Кагьек допил бутылку и вложил в нее рукопись, адресованную главному редактору "Нью - Йорк Морнинг стар", запечатал парафином и швырнул в море. Долго провожал он взглядом бутылку, взявшую курс "зюйд - вест", пока его внимание не привлек посторонний предмет, одиноко торчащий среди серых волн на манер морской мины, только без рожек. Приложив свой "бинокль" к глазам, Кагьек изучал предмет с минуту, после чего стянул лицо в дульку и заорал нечеловеческим голосом старого морского волка:

- Капитан ! Капита-ан!!!

Из бундестага, сложенного из плавника, показались люди, среди коих Кагьек признал бригадира, прозванного Капитаном из - за фамилии Капитаненко (чистокровный береговой чукча). Старик снова заорал:

- Капитан, в море морж-убийца с планеты Глюкк !!!

Капитан на секунду вскинул бинокль к глазам, после чего раздалась зычная команда привыкшего повелевать женой человека:

- Космические вельботы на воду !

Берег пришел в движение, он буквально взорвался, выплеснув из-под крутого склона массу людей, бросившихся как по команде к перевернутым кверху днищем космическим вельботам. Будто бы увлекаемые неведомой силой они взлетели в воздух и синхронно опустились, подминая под себя центнеры воды. Раздался сдавленный всхлип.

Тактика военных операций подобного рода была отработана до мелочей. Обычно в ней участвовало пять космических вельботов; широкой цепью они выходили навстречу цели и - кто знает ? может быть, своей смерти. Охватывая ее с четырех сторон, космические вельботы разворачивались и неслись навстречу, центром встречи была цель. Одновременно с движением открывался бешеный ураганный огонь, и тут уже весь нюанс состоял в том, чтобы не перестрелять друг друга. Пятый космический вельбот прикрывал операцию с воздуха. И здесь частенько возникала всякая ерунда.

Капитан продолжал раздавать команды вперемешку с матами и пинками:

- Слухай мою команду! Без паники! На верную смерть идем! Надеть чистые кухлянки! Грузи ящик "корейской особой"! Не на прогулку идем!

Далее Капитан разбил ходячих на экипажи. Во флагманском космическом вельботе оказались Кагьек, Демон (Демоненко), Лысый (Лысенко) и полукровка Рататыргин. Ну и Капитан, ясное море. В остальных - всякое отребье, готовое на все. На рулях сел Кагьек, потому что он попросился, а поскольку спиртного было много, старших свято почитали. Остальные вооружились карабинами, бросили в вельбот гарпун и два пых-пыха. Капитан был вооружен ревнаганом и на всякий случай взял кастет.

Космические вельботы медленно и торжественно, преодолевая мощный прибой, взяли курс к победе и славе. Был один пришлый, который усомнился в этом, но его рубанули мачете для разделки китов и он замолчал навсегда. Голова моржа - убийцы явственно виднелась в миле от берега. В бинокль можно было разглядеть его лихо подкрученные усы, презрительное выражение на морде и великолепные метровые клыки, искусно расписанные неизвестным мастером. Клыки сверкали на солнце.

- Блендамед - флуористат...- пробормотал Капитан, не отрываясь от бинокля.

- Ась? - откликнулся Демон.

- Хрясь! - пошутил Капитан, опуская на голову Демоненко аварийное весло.

- Гыыы...- восторженно зашелся Лысый, но Капитан грубо оборвал его речь:

- Наливай!

Лысый достал огромную приблуду, выкованную из выпускного клапана главного дизеля ледокола "Красин", вскрыл ящик и отсек у бутылки горлышко. Капитан принял бутылку, махом опорожнил ее, бросил за борт и запил морским рассолом, зачерпнув его выгребным ковшом. Специалисты ценят его выше капустного или огуречного. Далее пил Демон. Все отвернулись, зная, что сейчас у Демона такое выражение на лице, как будто ему туда не "корейскую особую" льют, а... ну, в общем, понятно.Самих может вырвать. Потом была очередь Лысого. На этого смотреть было приятно, вечно что-нибудь отмочит. Вот и сейчас он высоко подбросил бутылку, раскрыл рот. Бутылка упала в воду позади космического вельбота.

- Гомосексуалист! - вырвалось у Демона. - Извините...- сказал он, обращаясь к Капитану. Капитан блел мораль.

- Товсь!!! - рявкнул в ответ Капитан - Отставить веселье!!! - хотя лица у всех были как на похоронах - Разворот! В атаку!

Защелкали затворы, и три ствола хищно вытянулись в направлении торчащей клыкастой головы. Капитан тоже вынул наган - он решил кончать моржа-убийцу лично. Затем он поднял старинный дедовский рупор. В антикварной лавке в Номе, куда они иногда ходили за сигаретами "Кэмел", за него предлагали сто баксов и мешок марихуаны, но после того трагического случая, когда половина обкуренного коллектива зверобоев утонуло (их взял "на слабо" сам Капитан, сказав "а что, ребяты, слабо вам опозорить Кусто ?"), на марихуану было наложено строжайшее табу, и сделка не состоялась.

- Залп!!! - крикнул Капитан, приставив для смеху рупор к уху глуховатого Кагьека.

Эффект превзошел все ожидания. Старик заложил такого руля, что за бортом оказалась вся команда. И если бы не толстяк Рататыргин, пиши пропало. Он рысью бросился за вылетающим с судна ящиком "корейской особой" и тем спас положение. Опасный крен был выправлен, еще через пять минут мокрый экипаж сидел в космическом вельботе.

Между тем прозвучал первый дружный залп. И с той, и с другой стороны были первые потери. Лишь со стороны космического вельбота, шедшего в лоб флагману, обошлось без жертв благодаря тому маленькому дорожному приключению. Морж - убийца также не пострадал.

...Тем временем пятый космический вельбот готовился к взлету. Мотор фирмы "Судзуки" стоял на холостых и орал как резаный. Команда пристегнулась ремнями из кожи лахтака и надела самодельные очки из консервных банок и моржовых кишков. Наконец баковый махнул грязным кружевным платочком и разгон начался. Космический вельбот стремительно набирал скорость. Когда она достигла скорости биплана братьев Райт, все растопырили руки в стороны. Нос задрался, судно дернулось как барышня, уколотая в задницу, и оторвалось от воды. Это было мгновение торжества человеческого разума над силами природы. Потом раздался сильный удар, всплеск и скрежет, заглушающий человеческие вопли. В историю воздухоплавания была вписана еще одна кровавая страница, а морж - убийца навсегда покрыл себя позором.

Но на поле боя в пылу схватки никто не заметил разыгравшейся трагедии, и она никак не отразилась на моральном духе войск. Готовилась вторая атака. Капитан опять орал команды в рупор, из-за которого едва не ушел к верхним людям, но не выпустил из рук, оказавшись в пучине. Флот развернулся в привычный боевой порядок и устремился на врага. В воздухе стояла канонада, из космических вельботов сыпались гильзы и пустые бутылки, в воздухе пахло порохом, грозой и керосином. Хитрый и битый морж-убийца решил выкинуть старый трюк и нырнул, но вынырнуть уже не смог - вода над его головой буквально кипела от пуль, и со страху он забыл как плавать. Долго сидел грязный убийца под водой, но кислород кончился, кончилось курево - в общем, час расплаты пробил. Как настоящий мужик морж-убийца пошел наверх, отвечать за свои черные как полярная ночь дела. Вынырнув в аккурат между четырех космических вельботов, он закачался на волнах, обводя всех вызывающим взглядом. Капитан поднял свой ревнаган и не целясь разрядил его в тушу, но не попал - надо было целиться. Тогда он зарядил наган снова, тщательно, высунув от усердия язык, прицелился и кончил грозу морей. Раздались ликующие крики. Капитан встал в полный рост. Стало ясно, что он хочет сказать спич. Со всех сторон зазвенело стекло и забулькало. Капитан поднял руку, все смолкло. Он обвел всех мутным взглядом, в глазах двоилось и тошнило.

- Молодцы! Молодцы, клык вам в задницу! Запевай! - сказал он и рухнул в трюм.

Запевала затянул походную победную, которая пелась во всех случаях жизни, даже свадьбе и на похоронах. В ней говорилось о том, что хорошо вот так плыть и плыть куда глаза глядят, пока тарахтит мотор, а потом, когда он оттарахтит, прыгнуть в море и плыть, покуда хватит сил, и это якобы тоже очень хорошо, а там будь что будет. Вторая часть песни была сплошная мистика, потому что в водах местного моря быстро сводило напрочь конечности и люди шли на дно, полные сил. Армада двинулась к поселку, волоча за собой покорного моржа - убийцу с планеты Глюкк...

...В поселке их уже ждали. Все население выползло на берег. Поскольку до конца не было ясно, чем дело кончится, то на всякий случай напились, чтобы быть готовыми ко всему. Повсюду были слышны чавкающие звуки речи настоящих береговых чукчей, лишь изредка прерываемые округлым хохляцким говорком, имеющим в этих краях статус сленга. Первым вынесли на берег Капитана. Он упирался и кричал:

- Нет! Нет! Сперва женщин и детей!!!

Батя Рататыргина, старый шаман, гордый подвигом сына (об этом ему сообщили прибой, ветер, чайки и Лысый), он натянул на бубен новую шкуру и бил его нещадно большой берцовой костью старого неудачника, профессора минералогических наук Штукевича, искавшего здесь Тунгусский метеорит, а нашедшего большого и голодного берегового мишку. И хотя он был шаман - расстрига, но по старой привычке принимал сушеные мухоморы.

К Рататыргину вразвалочку подошел Демон, и желая испортить ему настроение, спросил:

- Кэпрольгин?, указывая пальцем на завязки шапки-ушанки.

Старая сволочь знала, на что давить. Все знали, что Рататыргин носил под пыжиковыми штанами женские капроновые колготки (для тепла). Рататыргин вспыхнул:

- За "петуха" ответишь..., и , оглянувшись на бригадира, вполголоса добавил:

- Янки Дудл (это было последнее и самое модное ругательство)...

Демон с расстановкой произнес:

- Дуэль. Сейчас. По закону предков.

По этому поводу положено было собирать совет старейшин, но поскольку все старики были в умате, обошлись общим собранием улицы, где и определили секундантов. Демону достался Лысый, Рататыргину - Кагьек. Правила защиты чести и достоинства требовали, чтобы соревнующиеся стороны выдвинулись в направлении тундры сроком на три дня, снаряженные только винчестерами. Если через три дня оба приходили назад, стреляли секундантов, выполняющих роль заложников, и процедура повторялась вновь до получения полной сатисфакции. Весь нюанс состоял в том, чтобы найти винчестеры. Последний представитель подобной модели (со скобой) хранился в стольном граде Анадыре, в музее, и не подлежал эксплуатации. Но тут старожилы сгоряча сообщили, что во времена всеобщего разоружения войска НКВД бросали отобранные у населения винчестеры в ближайшее озеро (довольно большое). Решено было осушить озеро путем вычерпывания. Но вундеркинд Куманюк (Кум), произведя в уме некоторые рассчеты, провозгласил, что на это уйдет по любому больше недели, а стороны рвались в бой. Старожилы вспомнили слова пессимиста Штукевича, сказанные им с дикого бодуна, что, мол, в скором времени вся жидкость на планете высохнет сама собой (после чего пробки в поселке затыкали с особой тщательностью), а также его любимую присказку: "Не торопись, а то успеешь, и торопиться будет некуда". Постановили:

1. Перенести дуэль во времени до полного высыхания озера.

2. Опубликовать данное решение в газете "Крайний Север".

...И тут опустился вечер. Совсем опустился.

Евгений Василенко