(вы сами напросились) В детстве я читал книгу про Абу-Али ибн Сино (Авиценну) - самого, пожалуй, знаменитого уроженца окрестностей древней Бухары, откуда я сам родом. Этот человек довольно много путешествовал, не всегда по своей воле, а скорее под влиянием событий и серьёзных причин. И мне было интересно, что же скрывается за этим сухим оборотом, когда человек вынужден бросать всё, что у него есть, и переезжать туда, где его никто не ждёт и где он вынужден начинать жизнь с нуля, а в багаже лишь приобретённые знания и опыт. Кто бы мог тогда подумать, что мне тоже доведётся попутешествовать не то, чтобы против своей воли, но скорее под влиянием обстоятельств. После развала советской империи наша семья попала в миграционные потоки номинальных европейцев, покидающих Среднюю Азию, и, как и многие, постепенно мы переселились в Россию. Это было непросто, местами тяжело, отрывая от себя то, что уже прочно приросло и казалось незыблемым и неизменным. Могилы предков и родственников, недвижимость, память о прошлом, неуехавшие родственники - это всё было и есть, и это теперь часть нашего жизненного пути. Но мы почему-то слепо верили, в то, что у нас, у русских, есть далёкая Россия, где нас ждут, где мы нужны, как евреи в Израиле, как немцы в Германии. Мы не требовали жилья или высокооплачиваемой работы, и не ждали этого, но никак не ожидали, что к нам отнесутся отрицательно - и это был первый выученный горький урок по прибытию на историческую родину. Оказалось, что наши чаяния и наша вера основывались ни на чём. Мы просто хотели верить в собственные мифы. Помню, как я быстро научился обходить вопросы про мой “акцент”. И, сделав над собой некоторое усилие, я исключил из своей речи все бухарские обороты и фразы, все эти “хай”, “покеттыкали”, “якта мезонам дутта мемори”, “вайдод” и многое другое. Я научился говорить на чистом литературном русском языке, настолько чистом, что снова стал говорить иначе, чем окружающие меня жители Самарской области. Поэтому пришлось домешивать немножко мата, и дело пошло в нужном направлении. В конце концов меня перестали спрашивать откуда я. Потом полтора десятка лет я спокойно жил и обозревал окружающую действительность, пока не решил, что я могу как-то повлиять и изменить то, что мне не нравится. Первые наивные попытки что-то сделать встретили первое непонимание и резкое отторжение, преодолевая которое, мне пришлось применять большее усилие, что вызывало ещё больше противодействия, и вскоре я докатился до прямого противостояния с большой и малой властью, результатом которого я с моей семьёй десантировался на Западном побережье США. И тут внезапно я испытал дежавю, только мне не 17 лет, а 37, и я не один, а так или иначе отвечаю за всех, и с языком проблема теперь совсем другого уровня. Катастрофическая проблема. Первое время восторг вызывало всё - движение по дороге, который здесь трафик на хайвее, сами дороги, нестирающаяся разметка, шикарное информативное обеспечение, когда каждый съезд с хайвея трижды дублируется - издалека, за полмили, и прямо перед поворотом. Вызывало восторг как подстрижены деревья - крона ровным шариком, какие зеленые газоны, и даже между сторонами улицы, какие улицы чистые, как всё продумано, от дорожного движения до бордюрного камня, который сделан из бетона и сразу с водоотливом, а асфальт укладывается внутрь желоба и поэтому легко вынимается и меняется, когда надо. Это другой мир, устроенный по другим правилам, и эти правила очень легко понять, потому что они ПРАВИЛЬНЫЕ. Где-то примитивные и интуитивно понимаемые, где-то сложные и неоднозначные, но по своим результатам вызывающие восторг. Это самое главное чувство первого года эмигранта - сплошной восторг. Тебя не пугают ни страшное жильё (на хорошее обычно нет денег), ни необходимость пользоваться общественным транспортом, который имеет свои собственные правила и минусы. Да, здесь нет маршруток, где иногда надо стоять изогнувшись буквой Зю, но зато есть приличные автобусы, которые могут перестать ходить по этому маршруту в 9 вечера. Я так один раз заехал автобусом на богатенькую окраину города и потом пешком возвращался 4 часа по морозу, по пути встретив мальчика с айфоном, который на мою просьбу показать карту испуганно сунул мне в руки айфон, я едва уговорил забрать его обратно, и полицию, которая меня обыскала, но в результате подвезла до дома. В общем, минусы есть, но ты их не замечаешь. Наоборот, тебя прёт от того, как классно вокруг. И ты полон идей, как изменить всё на родине. Как убрать грязь с асфальта - это, оказывается, так просто! Газоны везде - это ведь и не так уж дорого! Открытой почвы не должно быть - её надо присыпать мульчой, и тогда не будет грязи! Ты постоянно переносишь в голове увиденное на твой город и представляешь, как его можно преобразить и улучшить. Ты рассказываешь в скайпе всем своим друзьям, как здесь классно, и видишь как они тебе не особо верят, как-то странно хихикают над твоими серьёзными словами, или звонят и пишут тебе только когда они пьяные, и тебе понемногу становится стрёмно с ними разговаривать, ты понимаешь, что они видят в тебе клоуна. Ты зовешь их приехать, посмотреть, или может даже поработать, но они внезапно начинают утверждать что у них прямо вот всё распрекрасно, зарплаты вдруг стали огромными, и вообще нафиг им твоя Америка. Общение с друзьями понемногу скатывается на поздравления с днем рождения и Новым годом, и на этом уровне застревают навсегда. Как раз к концу первого года пребывания ты понемногу начинаешь оглядываться, появляются первые заработанные деньги, ты принимаешь свой уровень, на котором ты существуешь, и понемногу включаешься в общий поток стремящихся ползти вперёд - впереди покупка первой машины, открытие первой кредитки, первая машина в кредит/лизинг, рост кредитной истории, начинаешь познавать налоги, первые мысли о своём доме. Наконец тебя больше занимает именно твоё будущее, ты начинаешь как-то меньше задумываться, куда идет коррупционный титаник твоей прошлой страны, кого там “выберут” президентом, когда умрёт уже старый, и понемногу отходишь от тех проблем и бед, потому что у тебя теперь есть свои персональные, которые намного важнее для тебя и твоей семьи. Тебя начинают оскорблять незнакомые люди в интернете, называть предателем, приспособленцем, колбасным иммигрантом, подлым сидельцем на велфэре. Примерно в этот момент ты работаешь на двух или трёх работах и тебе периодически не хватает денег заплатить за жильё. Ну как периодически - каждый месяц. Примерно тогда же приходит понимание, что не стоит делать никаких революций в твоей прошлой стране. Потому что на место одних подонков метят другие мрази, а те “простые люди”, за которых ты в общем-то и печалишься, не хотят ничего в своей жизни сделать самостоятельно. И сражаться за какую-то чужую свободу не хочется, потому что этим людям никакой свободы не надо. Ты знаешь, что даже в результате твоей победы любой подъездный алкаш скажет, что ты как раз та мразь, которая дорвалась к власти, и продолжит бухать, обвиняя во всех бедах тебя, а не себя. Ты понимаешь, что помогать надо только тем, кто хочет и делает. А большинство хотят, но делать не собираются. И это становится на какое-то время самым большим твоим разочарованием. Внезапно понимаешь, что формула “народ имеет тех правителей, которых достоин” обладает отвратительным правдивым свойством, и это просто выбивает тебя из колеи. Ты начинаешь пытаться общаться с единицами вменяемых людей, но они настолько задавлены экономически и морально, что не способны даже собрать чемоданы и купить билет. Страхи просто расплющивают людей. Прозреваешь, что ты тоже носитель приличного пакета внедрённых в тебя страхов. Страхи рулят тобой лучше решёток и шлагбаумов, ты подчиняешься им заученно беспрекословно. Для этого они и создавались. Потом (или перед, это неважно), тебя также оскорбляют за то, что ты уехал, но ставят тебе в вину, что ты не устроился лучше чем на родине - “зря ехал”. Моешь унитазы, лижешь жопу, фу, строитель, а тут был программист. Ты понимаешь, что попугайчик видит в щёлочку лишь стенку, но судит сразу о размере Вселенной. Тебе смешно это читать, ты понимаешь, какие глупцы те люди, которые тараторят галиматью, выдавая это за какую-то жизненную философию. Фильм “Шоу Трумана” - самое частое периодическо-постоянное воспоминание, когда ты читаешь русскоязычные соцсети. Со временем ты прекращаешь любые попытки объяснить слепым, как прекрасен мир. Но изумляться глупости не перестаешь, хотя уже смертельно устал от этого. Не выдерживаешь, когда встречаешь такого слепца здесь, на этом берегу, и он рассказывает тебе, как сильно ты ошибаешься, и в качестве доказательств приводит тебе ворох старых страхов, от которых ты, вроде бы, казалось, избавился, ну и парочку новых в твою коллекцию. И это очередной срыв, купируя который ты снова окунаешься в споры и волнения. Хотя ведь обещал жене и себе, что больше никогда! Чуствуешь, что это кровавое болото поглощает тебя, воруя у тебя самое главное - твоё время, твои мысли. Ты стараешься не думать об этом, гонишь прочь, но даже то время, которое ты тратишь на борьбу с этими мыслями, ты всё равно теряешь, и тебя это раздражает. Ощущаешь себя старой промасленной тряпкой, которой уже никогда не вытрешь что-то начисто, сколько ни полоскай в воде. Поздно, ты испорчен навсегда. Единственная мысль, что греет тебя - это твои дети. Они - белоснежная кристально-чистая салфетка, которая впитает что-то другое, но оставит свой сияющий след в этом мире, сделав его чуть лучше и чище. А твоя задача - пронести их нетронуто чистыми как можно дальше от всего того плохого, что было в твоей жизни. #США #личный_опыт #мнение
Фейсбук, Николай Жигалин.